читать дальше- Дагмар! Слава богам, жива - здорова! Я уж боялась, что с тобою что-нибудь случится!
Бабули. Они все такие, на какую ни ткни пальцем.
- Бабушка, вы же меня знаете, что-нибудь обычно случается из-за меня. – Мягко улыбнувшись и поставив чемодан на ярко-зелёную траву, я обняла бабушку.
- Ох, Даг, сколько раз повторять, я тебе не учителя-тираны в этом твоём интурнете.
- Интернате, бабуль. – Поправила я бабушку.
- Не суть. Я твоя бабушка, а не преподаватель. Не нужно так серьёзно ко мне обращаться. – Чуть нахмурившись, сказала бабушка.
- Да, бабуль, конечно.
Всего три слова и эта женщина кардинально поменялась в лице. Она снова улыбалась, внимательно разглядывая меня.
- Как же ты изменилась, батюшки… Подросла несильно, но это ничего… Волосы стали светлее… - Бабушка откинула с моего лица прядь выбившихся их хвоста светло-серых волос. – Странно, обычно с возрастом они должны темнеть… Ах, ну, да… - Бабушка виновато опустила глаза в землю, будто бы сказала что-то неуместное и тут я поняла, почему она так сделала.
- Ты прекрасно знаешь, как я относилась к родителям. Я надеюсь, ты не подумала, что из-за случившегося я вдруг поседела?
Бабушка подняла на меня свои светло-голубые глаза.
- Твои родители были замечательными людьми…
- Я точно знаю, кем они были. Давай мы не будем говорить на эту тему, хорошо?
Снова опустившийся в землю взгляд я расценила за согласие и, признаюсь, немножко психанув, я схватила свой саквояж и направилась в дом.
- А Ньёд тебя не встретил? – Грустно спросила бабушка, когда я поднималась по лесенке на крыльцо.
- Кто? – Сотворила из себя дурочку.
- Ньёд, не помнишь разве? Милый такой юноша. Ты ещё больше всего любила с ним в детстве играть, всё время про него только и тараторила…
Под конец предложения бабушка тихо усмехнулась, а я застыла на пороге, до боли в руке сжав ручку чемодана. Чего они все ко мне прицепились с этим Ньёдом? Небось, сосватать уже успели, ничего, узнает меня поближе, сам сбежит…
- Нет, даже не подозреваю, о ком ты говоришь. – Ответила я сквозь стиснутые зубы, медленно проходя в дом.
Раз уж на то пошло, ни имя, ни внешность Ньёда не вызвали у меня абсолютно никаких воспоминаний. Нет, честно, даже под страхом смертной казни я не вспомню, кто это такой, во что мы с ним играли, да и вообще, воспоминания из того времени, когда я здесь бывала, как будто были нещадно стёрты кем-то неизвестным. Стоило мне начать отматывать назад мою жизнь и доходить до тех моментов, когда я приезжала сюда, к бабушке, плёнку зажёвывало и воспоминания отказывались мне подчиняться. Впрочем, меня это не особо волновало, ни Ньёд, ни мои детские годы, они всё равно были не сказать, чтобы очень уж счастливыми.
- Ну, ничего, увидитесь, всё вспомнишь. – Добродушно отозвалась бабуля, уже было, закрывая дверь, но снаружи послышались голоса.
- Тётя Амма!
- О нет! – Я, бросив чемодан в коридоре, поспешила вверх по лестнице, попутно скидывая обувь. – Я в душ, меня не трогать!
Бабушка, немного опешив, не нашла, что ответить, кроме скромного «хорошо», но большего мне и не надо было. Протопав по коридору вместе со своей сумкой, в которую я в состоянии шока вцепилась мёртвой хваткой и вместо того, чтобы оставить её в прихожей, взяла с собой, я прошла сразу в свою комнату на чердаке. Кинув сумку поверх пледа на кровать, я подошла к окну, которое выходило во двор и находилось прямо над крыльцом. Стратегически очень хорошо выбранная позиция, никто не заметит, и точно знаешь, когда можно будет вылезти из укрытия. Судя по всему, с бабушкой общалась рыжая, её не было видно, козырёк крыльца скрывал их от меня, да и слова тоже долетали до меня лишь кусками, а вот Ньёд стоял на мощённой разнокалиберным серым камнем тропинке, ведущей от калитки к крыльцу и смотрел куда-то на небо. Как только я высунулась из окна, я немного испугалась, меня ведь могут заметить и тогда катастрофы, включающей в себя поход по магазинам, обсуждение последних городских сплетен и ковыряние в песочнице под гнётом ностальгии по прошедшим временам. Или приступ ностальгии будет только для меня, а для этих игра в догонялки и прятки является обычным планом на день? В общем, сначала я резко пригнулась, прячась под подоконником, но потом, высунув сначала макушку, далее показав нос, а затем и всё лицо, стала внимательно следить за происходящим. Но и это длилось недолго, потому что далее произошло что-то совсем необъяснимое.
Поглазев на Ньёда ещё с полминуты, я уже начала расслабляться и отвела взгляд куда-то в лес, город наш окружён лесом, если я не говорила об этом ранее, а когда снова посмотрела на объект моей слежки, он уже смотрел прямо на меня. Этот серьёзный взгляд будто прибил меня к полу, заставил окаменеть и я, не в силах сдвинуться с места, словно ступни намазали клеем и придавили к ковру, смотрела на Ньёда. Его же взгляд немного смягчился и он едва заметно улыбнулся, как бы давая разрешение на то, чтобы я снова могла двигаться. И я этим незамедлительно воспользовалась, отшатнулась от окна, запнулась о сумку и пала на пол, больно ударившись об него спиной и затылком. Так я и пролежала ещё где-то с минуту, анализируя всё то, что со мной только что произошло. Лежала до тех пор, пока дверь в мою комнату не открыла бабушка и не зарядила ею мне по макушке. Я негромко ойкнула и зажала рот руками, боясь, что Ньёд даже отсюда сможет меня услышать, а бабушка нагнулась, помогая мне сесть.
- Дагмар, что ты здесь делаешь? Ты же вроде…
- Полотенце искала. – Отведя ладонь ото рта, машинально произнесла я, поднимаясь на ноги, и в состоянии ступора удалилась в ванную. Там я села на крышку унитаза, сняла с головы кепку, кинув её на белый кафель, и запустила пальцы в волосы.
- Что за чертовщина здесь происходит?
То галлюцинации какие-то, то этот мгновенный гипноз… Если это и вправду был гипноз и Ньёду просто не на ком был потренироваться, а тут под руку в удачный момент подвернулась Даг, то сегодня же вечером он может попрощаться со своими глазами, да и зубами, устроим ему супер-акцию по старой дружбе. В дверь постучались.
- Даг?
Я вздрогнула и расслабилась. Бабуля.
- Внимательно. – Отозвалась я, давая понять, что со мной всё в порядке.
- С тобой всё в порядке?
М-да. Три раза м-да.
- Да, конечно. – Ну а что ещё мне было ей ответить? Если бы я ей всё рассказала, она бы сочла это симптомами того, что моя крыша дала течь якобы из-за перенесённых мною потрясений связи со смертью матери и отца. Брехня, конечно, но кто будет слушать сумасшедшую.
- Можно к тебе зайти? Я полотенце принесла. – И, не дожидаясь моего приглашения, да и зачем, бабуля вошла в белоснежную ванную с белоснежным же, как в отелях, махровым полотенцем.
- Ага. – Кивнула я, беря в руки полотенце, и перекинула его через ручку, вбитую в стену специально для полотенец. - О чём говорили? – Чтобы разрядить обстановку и прервать неловко повиснувшее в воздухе молчание, задала я вопрос.
- Оу, Кристе хотела прогуляться с тобой, поговорить…
- А ты? – Без особого интереса спросила я, поднимая с пола кепку.
- Я сказала, что сейчас ты немного занята…
- Блестяще. – Щелкнула я пальцами, недослушав бабулю, и направилась на первый этаж за чемоданом, поскольку там была чистая одежда.
- Но она зайдёт к нам вечером. – Закончила бабушка и я остановилась на середине лестницы.
- Прости, бабуль, я не ослышалась? Она зайдёт к нам вечером? – Медленно поднимаясь вверх по лестнице, по слогам проговорила я, бабушка стояла на самой верхней ступеньке.
- Нет, ты всё правильно услышала. Я её пригласила к нам вечером, она придёт вместе с братом. – Невозмутимо ответила бабушка, скрестив руки на груди и внимательно в меня всматриваясь, чем-то напоминая мне мою бывшую директрису, только если её взгляд не имел на меня никакого воздействия, то бабулин взор красноречиво говорил мне, что возражений она не потерпит. Я тяжело выдохнула и мои руки безвольно опустились. Против лома нет приёма, если только не взять ещё один лом, но в данном случае это невозможно, второй такой же бабушки под рукой у меня не было. Этот вечер надо просто перетерпеть. Я спустилась вниз по лестнице, в миг ослабевшей рукой взялась за ручку саквояжа и потащила его вверх по лестнице. Всё это время бабушка строго следила за моими движениями, я уныло глядела себе под ноги, внезапно воцарившуюся во всём доме тишину нарушал только стук дна чемодана об углы ступенек. Поднявшись в свою комнату на чердаке, обустроенную так же, как и раньше, с широким закруглённым кверху окном напротив двери, я поставила чемодан возле шкафа. С секундным жужжанием расстегнула молнию, извлекла из саквояжа чистую домашнюю одежду и тихо прошла в ванную.
Когда я зашла, в чугунную ванну уже на треть набралась вода. Я задержалась в дверях, удивлённо приподняв брови, когда только бабушка успевает всё сделать? Казалось бы, только что была где-то в другом конце дома, но обед приготовлен, и не какой-нибудь, а, я не побоюсь этого слова, роскошный обед. И так всегда, складывалось впечатление, что бабуля может находиться сразу в двух местах одновременно.
Скинув с себя одежду, я села в ещё не до конца набранную ванну и подобрала под себя ноги, обхватив их руками и положив подбородок на колени.
- Странно. – Тихо произнесла я, и слово потонуло в громком звуке выливающейся из крана воды.
Интересно, чего это Ньёд так на меня пялился. Нет, чего он пялился, это понятно, но почему из-за его взгляда я не могла пошевелиться? Иногда бывает, что в моменты, когда происходит что-то внезапное, человек впадает в оцепенение, но у меня, с моими-то нервами, такого никогда не случалось. Но это не редкий случай, со всеми такое бывает, и я – далеко не исключение из правил. Всё когда-либо случается впервые. И Ньёд наверняка рассказал этой, ну, как там её, ладно, не важно, что видел меня и что ни в каком душе я не была. Ну, это не так уж и страшно, мнение окружающих мало когда меня волновало. Разве что только бабушкино…
- Провались оно всё. – Куда громче и увереннее сказала я, хлопнула ладонью по поверхности воды, а она уже набралась до нужного уровня, и выключила воду.
Да, чувствует моё сердце, бабушка возьмётся за моё воспитание так, как надо. С каким неодобрением она смотрела на меня, когда я всем своим видом показывала своё нежелание встречаться с… Кристе, вспомнила, и её братом. Видимо, бабушка уже сейчас уловила, что я стала нелюдимей, чем была до этого, и наверняка у неё созрела идея фикс – сделать из меня человека. Чтобы я была как все, в её понимании, нормальные подростки. Такой как Кристе, о да, уверена, что весь город её любит и молится на неё. Конечно, куда уж мне до подобной популярности.
- Довольно! – Сильно зажмурившись и ударив кулаками по воде, из-за чего та заволновалась, и часть её вылилась на кафель, я приказала себе не думать больше об этом. Куда проще заняться каким-нибудь делом, например, садоводством. Можно убить кучу времени для создания чего-нибудь бессмысленного. Или можно начать фотографировать. Надеюсь, здесь есть магазин техники.
- Дагмар! – Бабушка часто стучала в дверь. – Даг, с тобой всё в порядке?
Наверное, я так громко волновалась по поводу ситуации, в которой я оказалась, что бабушка подумала, что со мной что-то случилось. Что же, давайте обрадуем её.
- Нет, бабушка, всё со мной в порядке, я скоро выйду.
- А, ну, тогда ладно. – За дверью послышались частые удаляющиеся шаги.
Ещё пару минут посидев в тёплой ванне, я выдернула затычку, не дающую воде утечь в водосток, вылезла из чугунной чаши, вытерлась и оделась. Захватив свою грязную одежду и свернув её в один большой ком, я вышла из ванной комнаты и пошла к себе, на чердак. Там я открыла пока ещё пустой шкаф, кинула клубок из одежды вглубь одной из полок, захлопнула дверцу и подошла к окну. Внизу, разумеется, никого уже не было. В самом деле, чего это я так разволновалась? Не произошло ничего паранормального, Ньёд тоже совершенно случайно заметил меня в окне и начал рассматривать. С его стороны это не грех, не видел он меня уже три года, а повышенное внимание к человеку, с которым ты уже бог знает, сколько не встречался, это совершенно нормальная реакция. Всё, условились на том, что я – нормальная, Ньёд – нормальный, всё вокруг – совершенно нормальное и нечего на этом так зацикливаться. Всё, больше мы к этому вопросу не возвращаемся.
Из моих глубоких дум меня выдернул голос бабули, что доносился со стороны лестницы, ведущей к моему чердаку.
- Ты голодна? Даг? – Чересчур громко спросила бабушка, приоткрывая дверь в комнату.
- Нет, пока ещё нет. – Ответила я таким тоном, что было сразу понятно, что я не хочу, чтобы в ближайшее время меня беспокоили. Это была моя особая способность, уметь показывать человеку свои эмоции не словами, а лишь интонацией. С одной стороны это очень хорошо, никогда не приходилось повторять дважды, а с другой не совсем, ведь я, бывает, такие прекрасные оскорбления придумываю, а человек начинает мяться не от слов, обозначающих неблагосклонное отношение, но от грозной интонации. Бабушка тоже всё прекрасно поняла, посему не стала заходить внутрь комнаты, и даже не заглянула в неё.
- Ох, что же, ладно. Если захочешь – не стесняйся, обязательно говори. – Немного глухим голосом, из-за препятствующей попаданию звука в комнату двери, ответила мне бабуля и снова отправилась на первый этаж. Помимо звука шагов я услышала ещё и стук трости о деревянный пол.
Оперевшись руками о подоконник и, ненадолго оторвав себя от пола, я таким образом силилась увидеть что-то в лесу, сама при том не зная, что. Проведя так в подвешенном состоянии ещё секунд пять, я опустилась и снова встала босыми ногами на мягкий ковёр. Почему-то я никак не могла перестать глазеть на этот лес. Самый обычный лес, нормальный, я подчёркиваю, нормальный лес. Но я так и продолжала стоять, глядя на тёмно-зелёную массу крон могучих сосен. Веки начали тяжелеть, в глаза будто снова насыпали песка, они слипались, я тёрла веки, чтобы ликвидировать это неприятное чувство, но безуспешно. После того, как я закрыла глаза, открывать их снова мне не хотелось. Веки слиплись, шея отказывалась держать голову, и вторая безвольно наклонилась к плечу, а в мозгу была лишь одна мысль «Спать». На ватных, подкашивающихся ногах, я сделала два неловких шага по направлению к кровати, и, стоило мне лишь тяжело упасть на неё, даже не расстелив, как я отключилась.
***
Я резко открыла глаза и стремительно села. От таких резких движений разум на пару секунд заполнился совсем не мыслями, как у всех, а опилками, которыми, как известно, думать и анализировать невозможно. Я запустила руку в ещё немного влажные, от этого торчащие в разные стороны, волосы и в голове всё встало на свои привычные места.
Собственно, из-за чего я так подскочила, будто таракана в одежду запустили? Неужели, новый сон, не имеющий ничего общего с логикой и рационализмом? В голове будто появилась вспышка, сигнализирующая о правильности догадки. Я глупо таращилась на кончики пальцев ног, пытаясь вспомнить сюжет сна, что так сильно повлиял на моё спокойствие. Но и это сделать мне не позволили. Не позволили голоса, доносившиеся снизу, со стороны окна, следовательно, новоприбывшие стояли на веранде. Я подскочила на кровати, та меня легонько отпружинила, и теперь уже мой персонаж перевесился через окно, вглядываясь в происходящее снизу. А снизу происходил диалог.
- Слушай, Агейр, она очень сильно изменилась. Я знала, что со временем все люди меняются, но чтобы настолько… - То говорила Кристе, поднимаясь по лестнице к веранде и скрываясь под козырьком последней.
- Ничего, и к ней мы найдём подход. Ты же сама помнишь, какой она была три года назад. Тот ещё фрукт. – Усмехнулся кто-то незнакомый, тоже рыжий, подросток, поднимаясь вслед за сестрой.
- Подожди. – Видимо, Кристе преградила путь Агейра к двери, не давая постучаться. – Не напоминай ей о её родителях. Помнишь как она, бедная, болезненно относилась к разговорам о них? – С искренним сочувствием спросила девушка у парня.
- Ещё как помню! И видимо свою боль она любила вымещать на других. У меня до сих пор нос кривой из-за этого удара, посмотри!
А, старый друг Агейр… Помню, как же не вспомнить, знатный удар вышел. Честно говоря, я не хотела причинить ему боль или изувечить, просто я поддалась эмоциям и… вот. В общем, парень сам виноват.
- А нечего было нарываться! – Вступилась Кристе за мою скромную персону. Надо же, ангел, не иначе.
- Но Кри… - Возмущённо начал Агейр, но сестра строго его прервала.
- Всё, Агейр, ни слова больше! Даг стала ещё прямолинейней, чем была до этого. Смотри, чтобы тебя отсюда не увезли на скорой… И в этом случае я буду на стороне своей подруги. – Поучительным тоном предостерегла своего брата Кристе, и далее последовал стук в дверь.
Вот, что и требовалось доказать, она до сих пор считаем меня своей подругой. Глупая… А ещё, насколько я успела понять за тот недолгий миг нашей встречи, Кристе не только не понимает намёков, она даже информацию, произнесённую прямым текстом не воспринимает. Ладно, всё, хватит наезжать на бедную девочку Дагмар, имей хоть каплю сострадания.
- Ну да, конечно же… - Усмехнулась я, но потом опомнилась, понимая, что снизу меня могут услышать и быстро слезла с окна, вставая на мягкий ковёр.
Так, значит, они уже прибыли и уже предприняли действия наступательного характера. Что же, ладно, Даг, постарайся сегодня быть более менее хорошей, если не ради себя, тем более, не ради Кристе и её братца, то хотя бы для бабули. В лицо мне подул прохладный ветер, дело клонилось к вечеру, горизонт уже приобретал яркие оттенки красного, оповещая живность о скорейшем приближении ночи.
«Нужно закрыть окно» - подумалось мне, я прикоснулась к ручке открытой стеклянной рамы, но резко остановилась, сосредоточенно вглядываясь в само окно. Когда я отключилась, это совершенно точно отпечаталось у меня в памяти, окно было закрыто. Тогда, возникает вопрос, почему же сейчас оно не находится в таком состоянии? Я уже снова начала немного нервничать, но мысль о том, что форточку могла открыть бабуля, чтобы комната наполнилась свежим воздухом, мигом придавила беспокойство, как мышеловка глупого грызуна. Конечно то, что окно могло открыться от ветра, я не могла предположить, поскольку оно было закрыто просто намертво, но как лишний вариант развития событий для успокоения души, пусть даже и нереальный, я у себя в голове отложила. Стоило мне закрыть окно, как в дверь кто-то постучался, но в комнату не вошёл.
- Дагмар? Не спишь? – Тихо произнесла бабуля, стоя в коридоре. Бедная, ей, наверное, тяжело постоянно подниматься по лестнице то вверх, то вниз, и всё для того, чтобы меня о чём-нибудь незначительном спросить.
- Уже нет. Сейчас спущусь. – И спустя секунду добавила. – Я знаю, что они здесь.
За дверью послышался вздох.
- Хорошо, тогда иди быстрее вниз, мы тебя ждём. – Раздались не сказать, чтобы очень уж медленные, но и не быстрые, какие были днём, шаги и стук трости о пол. Я не выдержала.
- Бабуль, побереги себя, хватит туда-сюда подниматься. Не нужно так сильно обо мне заботиться. – На момент моей реплики шаги прервались, но стоило мне окончить говорить, как они продолжились. Бабуля ничего не ответила мне.
- Замечательно. Просто потрясающе. – Я потёрла указательным и большим пальцем глаза, будто бы устала уже от одной мысли, что придётся проводить время с семейкой рыжих. Я подошла к чемодану, стоящему возле кровати, дёрнула молнию и выудила из своего багажа чистые носки, поскольку ноги у меня немножко подмёрзли. Одев свои ступни, я отправилась к гостям. Себя я лишними переодеваниями из домашней одежды в парадно-выходную обременять не стала, одежда как одежда. Лишь я добралась до кухни, как вокруг моих плеч образовалось плотное кольцо объятий, складывалось ощущение, что кто-то, а именно Кристе, преднамеренно подстерегала меня, прижавшись к боковой стене. Конечно же, это уже мысли, отдающие паранойей, поэтому их я сразу отмела в сторону, давая себе больше простора для придумывания каких-нибудь ласковых слов в адрес «подружки».
- Даг! Привет, как поспала? – Последний вопрос задала не из интереса, а от незнания того, о чём со мной вообще можно поговорить. Но ответить что-нибудь членораздельное у меня не получилось, слишком уж крепко обнимала меня Кристе, сдавливая грудную клетку.
- Пу… Пусти! – С великим трудом вырвалась я, потирая те места, где на удивление крепкие руки Кристе меня обнимали.
- Дагмар, знакомься… - Начала говорить улыбающаяся бабушка, однако я, нарушив данное себе обещание держать себя в руках, перебила её.
- Агейр, знаю. – Отрезала я, не удостоив этого самого Агейра, уже протянувшего руку для рукопожатия, этот жест я тоже проигнорировала, и уселась за стол, скрипнув стулом, который я пододвинула ближе к столешнице.
- Ээээ… - Весьма многозначительно начал Агейр. – Привет.
Дельно.
- Привет. – Негромко и безразлично отозвалась я. Всё же, решила я для себя, лучше безразличие в голосе, нежели открытая враждебность. Поэтому я заставила вести себя спокойно и фильтровала каждое слово. Нет, мне совсем не хотелось ссориться с бабулей, с кем угодно, но только не с ней.
- Эмм, как дела? – Неловко продолжил парень, почёсывая рыжий затылок и усаживаясь за стол прямо передо мной. На его вопрос я неопределённо пожала плечами, сделав лицо кирпичом.
- Достаточно неплохо. Немного утомилась с дороги, после ванны сразу же легла спать. Не представляешь, как только легла на кровать, так сразу же и отключилась.
Вот, молодец Дагмар, можешь же ведь, когда хочешь, правда? Осталось только не перечеркнуть всю эту милую идиллию какой-нибудь неверной фразочкой.
- Оу, ну, это-то понятно. А ты что, в поезде совсем не спала? – Продолжил развивать бессмысленный разговор Агейр. Я про себя прорычала что-то явно очень злое, но лишь снова пожала плечами.
- Знаешь, там я проспала половину пути, но всё равно, здесь меня что-то сморило. – Чуть-чуть даже улыбнувшись, ответила я.
- Наверное, в предвкушении встречи с вами мой организм попытался самостоятельно ввести себя в состояние комы. – Добавила я, правда, куда более мерзким голосом и, как оказалось потом, в своих мыслях.
- Эй!.. – Агейр пощёлкал у меня перед глазами пальцами.
- Что, прости, я немного задумалась. – Бесцветно спросила я.
- Спрашиваю, чем сейчас занимаешься? – Чуть нахмурившись, продолжил допрос парень, рядом с ним, незаметно для меня, уселась Кристе, с самым счастливым выражением лица созерцая наш разговор. – А то мне Кристе рассказывала… Ай!
Девушка легонько толкнула брата локтем в бок и махнула мне рукой.
- Не обращай внимания. – Дружелюбно сказала она.
- Нет-нет, я совсем не против послушать. – Я сложила руки перед собой на стол и чуть сгорбилась. – Ну, что она тебе про меня наговорила? – Уже жёстче спросила я.
- Эм, ну, Кристе сказала, что ты в тюрьме…
- Но это неправда, да ведь, Дагмар? – С взглядом, полным надежды, вопрошала девушка.
- Отчего же неправда, правда. - Чёрт, вот это лицо у парня, мне бы сейчас фотоаппарат, чует моё сердце, тут будет, что фотографировать, помимо сказочных пейзажей. – Только вот недолго я там прожила, родители вовремя внесли за меня залог, и всё закончилось самым лучшим образом.
Я оглянулась назад, бабушки на кухне не было, и я от этого немного расслабилась, протягивая руку к одному из трёх стаканов с соком, что стояли на столе, и отпила немного.
- Ничего себе! – Практически с восхищением проговорил Агейр. Не ожидала я такого поворота событий, но, признаюсь, мне стало даже как-то приятно. – А какие интересы у тебя?
«Начищать лицами, таких как ты, свои ботинки», уже почти вырвалось у меня, но я вовремя прикусила язык.
- Я некоторое время состояла в рок-группе. – Да, и такое было, даже есть несколько не самых плохих песен. Но группа, увы, долго не прожила, все ребята разъехались в разные города, дабы поступить в университеты, среди них я была самая младшая, а никому другому продолжать наше дело не хотелось.
- Здорово! – В один голос сказали брат и сестра, шире распахнув глаза и вовсю пялясь на меня.
- А кем ты там была? – Спросил Агейр, он, как я успела понять, был менее впечатлителен, чем его сестра. Вон, даже рот немного приоткрыла от восторга.
- Я играла на ударной установке и временами подпевала, если требовался женский вокал. – Да, любовь к музыке, пускай и не совсем такой, какой принадлежало сердце моей матери, вероятно, передалась мне именно от неё, отец был к мелодиям несколько равнодушен. Но он с удовольствием слушал, как мать играет на виолончели.
- Класс! – Вынес вердикт Агейр, а Кристе, наконец, закрыла свой рот и теперь улыбалась от уха до уха.
«Боже ж ты мой, куда я попала?»
Такая мысль пронеслась у меня в голове в тот момент, когда я переводила скептический взгляд с Кристе на Агейра и наоборот. Может быть, я слишком привередлива, но мне они кажутся дико скучными и совсем неинтересными. Но в этом месте мне не придётся выбирать, вероятно, тут практически все ребята такие. Что я хотела, я же практически в деревню приехала.
- Скажите, ребят, а вам во сколько дома надо быть? – Как бы невзначай спросила я, отпивая соку из стакана.
Кристе пожала плечами.
- Не знаю, как станет достаточно темно, так и пойдём, да, Агейр? А то мама с папой… - Кристе замялась. – Волноваться будут…
- В общем, скоро пойдём уже. – Подытожил Агейр, специально не глядя на осунувшуюся сестру. – Конечно, здесь у нас уже лет сто никто ни на кого не нападал, но судьбу лучше не испытывать.
Я согласно кивнула.
- Мудрое решение. – Отпив сока и с глухим стуком поставив стакан на стол, подметила я.
Кристе продолжала виновато рассматривать стол. Меня это начинало откровенно раздражать.
- Хватит, Кристе! – Громко одёрнул её мой голос, отчего она резко подняла голову и испуганно взглянула на меня. – Я совсем не скорблю о смерти моих родителей. Да, я не жалею, что они умерли, не надо так на меня смотреть! – Последние несколько слов я произнесла наиболее громко и по слогам, будто бы объясняя это маленькому непослушному ребёнку. От этого Кристе не успокоилась, чего я добивалась, а ещё сильнее сжалась. Ну да, конечно, так она и успокоилась от моего крика. И от интонации, чтоб её…
- Всё, ладно, успокойся. Я не сержусь на тебя, просто не очень люблю разговаривать о людях, которым я была безразлична. Молчать! – Прекрасно понимая, что сейчас Кристе начнёт меня успокаивать и, что бесило меня больше всего, жалеть, я не дала сказать ей даже пару слов. Нет, ну, ёлки-палки, только-только сделала первый шаг к отстранению от темы, как моя несдержанность опять дала о себе знать. Превосходно, молодец Дагмар.
- Дагмар, мы пойдём, ладно? – Взял ситуацию в свои руки Агейр, немного наклонившись ко мне.
- Конечно. – Нервно кусая внутреннюю часть щеки, ответила я. Надо же, вечер прошёл куда быстрее, чем я могла предположить. Довела Кристе, та сидела напротив меня и чуть хлюпала носом, вызвала волну восторга у Агейра тем фактом, что я практически побывала за решёткой… Заработала авторитет, прожила день не зря. Агейр проводил Кристе к двери, а я проводила их двоих. Парень приоткрыл дверь, его сестра вышла на веранду и даже не обернулась.
- Ну, ладно, Даг, до завтра. Извини уж, что так всё произошло. – Виновато улыбнулся Агейр, видимо, интуитивно прикрывая переносицу рукой.
- Ничего страшного, удачи, увидимся. – Холодно отозвалась я, видимо, улыбнулась, так как глаза моего собеседника немного расширились в удивлении с примесью страха. Да, улыбаться я никогда не умела. Он вышел за порог, я закрыла за ним дверь и посмотрела в зеркало, висящее в коридоре.
- Мамочки… - Теперь ясно, отчего Агейр прикрыл нос. Иногда случалось так, что моё лицо приобретало такое выражение, что казалось, я была на грани, чтобы не стереть человека в порошок. Такой казус выходил у меня непроизвольно, просто иногда у меня не хватало сил, чтобы полностью спрятать свою агрессию. Рассматривая себя в зеркало, я не заметила, как ко мне подошла бабуля.
- Ну, и что ты натворила? – Прозвучал строгий вопрос.
- Она сама виновата. – Не потрудившись подобающим образом ответить, отмазалась я и направилась в сторону лестницы. Бабушка не отступала.
- И в чём же она виновата? В том, что у неё такое доброе сердце, и она заботится о твоих чувствах? – Начиная злиться из-за моего безразличия к произошедшей сцене, крикнула мне бабуля.
- Да, именно в этом. А ещё в том, что она очень глупая. – Не останавливаясь. Продолжая подниматься по лестнице, кинула я бабушке через плечо. – Будь у неё хоть чуточка мозгов, она могла бы догадаться, что данная тема меня ничуть не трогает, и продолжала бы нормально со мной разговаривать.
- Дагмар! Стой и послушай меня внимательно! – Скорее даже растроенно, чем разгневанно крикнула мне бабушка. Я покорно остановилась, развернулась, уже стоя практически на самой верхней ступеньке и сложила руки на груди.
- Даг, ну почему ты так ко всем относишься? – Устало задала она мне вопрос.
- Как «так»? Я просто говорю им правду. Своеобразно, конечно, но это куда лучше, чем плести людям ложь и никому не нужную лесть.
- Никто и не просит тебя лгать, просто будь хоть чуточку добрее к людям! – Выбиваясь из сил, сказала мне бабушка. Заметя, что этот серьёзный нравоучительный разговор несёт достаточно сильное напряжение бабуле, я постаралась как можно тише и мягче ответить, чтобы своим тоном успокоить её.
- А почему же я должна быть к ним добрее? Я просто не понимаю, что мне это даст. Мне комфортно и так, просто пойми это. – Спускаясь вниз по лестнице, проговорила я.
- Даг, ты… Ты очень, очень изменилась. И не в лучшую сторону. У тебя так никогда не появятся друзья.
- Не печалюсь о том, чего у меня нет, и не хочу иметь. – Тихо и, я даже удивилась самой себе, немного грустно ответила бабуле и постаралась как можно быстрее скрыться в коридоре на втором этаже. Бабуля даже не пыталась меня остановить или возобновить разговор. Своей интонацией я поставила в этом бессмысленном и достаточно нагрузочном диалоге точку и самоликвидировалась к себе на чердак.
Чем мне было сейчас заниматься, я не знала. Компьютера нет, на ударной установке, даже если бы она у меня была, я сейчас поиграть не смогла бы, боюсь, у бабушки инфаркт случится. Перспектива провести вечер за чтением сказок, как ни странно, не привлекала меня. Я сидела на плетёном стуле за стареньким резным столом, не зная, чем заняться и уже будучи готовой ковыряться в носу от безделья. Но тут, слава богам, мой ленивый взгляд упал на чемодан с вещами.
- О, точно.
Стоит тут, неприкаянный, нужно ведь свои вещи разложить, в конце концов, не особо удобно каждый раз в месиве одежды, книг, всяких альбомов искать потерявшийся носок или, что ещё хуже, резинку для волос. Оторвав свой тазобедренный сустав от стула, я подошла к своему, так и не распакованному багажу, и присела перед ним на корточки, расстегивая до конца молнию.
За размеренным и даже немного увлекательным занятием я провела где-то час. Да, это реально, разбирать вещи целый час. Просто понимаете, собиралась я в последний момент и впопыхах, поскольку на поезд я уже опаздывала, а собраться ещё прошедшим вечером не судьба была. В общем, с одеждой всё ясно, я просто побросала в чемодан абсолютно всё, что лежало на полках в шкафу, да и с книгами я не особо разборчива была, а бумажная коробка с карандашами так и вовсе порвалась, посему я просто скинула их в кучу с одеждой и литературой. Ещё аппаратуру взяла, ну, наушники, микрофон, веб-камеру, несколько музыкальных дисков, только возникает вопрос, а зачем, если компьютера здесь всё равно нет. Дальше я кидала без разбору всякий хлам, с трудом застегнула сумку и выпорхнула из дома навстречу, как оказалось, проблемам и рыжим истеричкам с их братьями. Сейчас, разбирая весь мусор, что я с собой взяла, я с каждой минутой всё твёрже уверялась в своей безграничной тупости. Ну, ладно, хорошо, словарь английского языка еще, куда не шёл, школьный дневник за прошедший учебный год тоже, его можно как хворост для камина использовать… Но кружка! Зачем мне здесь кружка?! Может быть, меня оправдывает тот факт, что она с нарисованным на ней хоббитом? Не знаю, но я чуть не расшиблась головой о стену, когда извлекла из чемодана недоеденное яблоко. Видно, лежало на столе, вот под руку и попалось. В общем, треть своего багажа я сложила в чёрный мусорный пакет, который я, к слову, тоже предусмотрительно с собой захватила, и поставила перед дверью, чтобы завтра об этот пакет споткнуться и обязательно его выкинуть.
Я затолкала ногой чемодан под кровать и взглянула на раскрытый шкаф с аккуратно сложенной в нём на полках одеждой. Да, совсем скоро этот идеальный порядок превратится в полигон для тестирования противопехотных мин. Или будет казаться, что по моему шкафу ураган прошёлся. Или всё вместе. Я тяжело вздохнула, со скрипом закрыла дверцы и снова уселась за уже более менее обустроенный стол. Невзирая на то, что пользуюсь я совсем невеликим количеством, так называемых инструментов, на моём рабочем месте, точно так же, как и в шкафу, всегда царил хаос. Но тем и лучше, если мне что-нибудь было нужно, я всегда могла это отыскать в куче мусора на столе. Сейчас я рассматривала аккуратно разложенные по краям стола карандаши, тетради, книжки, положенные в левый угол моего рабочего места. Порисовать, что ли?
Да, рисовать я умею. Не мастерски, конечно, до отцовского мастерства, ха-ха, мне ещё расти и расти. Ни в какие кружки рисования я никогда не ходила, не умею я передавать зрителю, созерцающему моё творение, нужные краски натюрморта. У меня хорошо получались люди, да и некоторые животные. И сейчас, вертя в руке карандаш, я понятия не имела, кого хочу нарисовать. Сделала несколько размашистых штрихов, но тут в голове возникла странная вспышка, которая застилала ещё и глаза, причиняя им боль. Я не слышала, как карандаш звонко ударился остриём о пол, поскольку от неожиданности схватилась за голову, при этом сильно зажмурившись. Секунду спустя белая вспышка начала приобретать совершенно чёткие черты. Вокруг были маленькие белые пузырьки воздуха, сверху, сквозь слой воды, пробивались слабые лучи солнца. Но, увы, эта красота неземная меня совсем не трогала и не волновала, поскольку в мозгу стучала назойливая и противная мысль «Умру». Руки двигались чертовски медленно, ноги пронизывала сжимающее-жгучая боль, оповещая о том, что нижние свободные конечности свело и воспользоваться ими в ближайшее время для спасения собственной жизни не представлялось возможным. Да и, судя по сложившейся безвыходной ситуации, и не представится. Руки окончательно ослабели, и теперь толку от них было столько же, сколько и от ног, в голове стучала сотня маленьких молоточков, а в груди изнывающее жгло.
«Ну, всё». Обречённо мелькнуло в голове, и я уже была готова запустить в лёгкие эту надоедливую воду, никогда я ей не доверяла, но тут почувствовала, как что-то холодное обвилось вокруг моей талии и теперь, крепко сжав, толкало наверх, к поверхности, к пробивающемуся сквозь толщу уничтожающей жидкости лучу солнца.
Моя голова показалась над поверхностью глади лесного пруда, я как можно глубже вдыхала этот воздух, где же он был раньше, и создавалось впечатление, что я никак не надышусь. Но и теперь это неизвестное что-то не отпускало меня, а волокло к травянистому берегу. Не заметив, как неопознанный водоплавающий объект выволок меня на траву, я интуитивно продолжала грести и зачем-то отбиваться. Лишь раскрыв глаза, я была ослеплена солнцем, светившим прямо на меня, и снова их закрыла, перевернулась на живот и была готова чуть ли не расцеловать твёрдую, устойчивую, а главное – надёжную землю. Чёртов пруд, чтобы ещё когда-нибудь…
- Тише, всё хорошо, всё в порядке. Не нужно так барахтаться.
Голос был мягким, принадлежал, вероятнее всего, юноше, но за ним я чувствовала серьёзную угрозу. Нужно было валить отсюда, от этого существа, внутренний голос подсказывал, что это была особь далеко не человеческая, но ноги, да и руки в некоторой мере, не слушались меня и самое лучшее, что я могла предпринять на данный момент – это ползком, совсем как гусеница, отдалиться от воды на максимально возможное расстояние. Наверное, это выглядело крайне смешно, в чём я и имела честь убедиться, услышав над собой мягкий протяжный смешок.
- Не нужно, девочка. Не стоит. Ты можешь что-нибудь себе повредить. – В голосе читалась некоторая унизительная насмешка, но куда больше заботы. Заботы, которая мне совершенно не нравилась. И чёрта с два я остановлюсь по своей воле. Но отползти достаточно далеко мне не удалось, чья-то холодная ладонь сомкнулась на моей лодыжке, преграждая путь к спасению. Я чуть ли не захныкала от отчаянья, поскольку, как я ни старалась, не могла заставить свою ногу лягнуть незнакомое нечеловеческое существо прямо в морду. Я приоткрыла как будто специально слипшиеся глаза, и увидела перед носом только зелёную яркую траву. В которую и вцепилась пальцами, при этом вонзая их ещё и в землю, чтобы нечто из пруда не смогло так запросто утащить меня на дно. Существо, словно прочитав мысли, снова усмехнулось.
- Не буду я тебя никуда утаскивать, дитя. Не для этого я тебя спас.
Почему-то не обнадёжило, но сопротивляться я перестала и, словно под неким гипнозом, отпустила траву и перевернулась на спину, в ответ на это, ногу отпустили. На меня смотрели два ярко-голубых глаза, насмешливо прищуренных, но при этом довольно больших. Волосы были совсем светлые, с едва-едва заметной соломенной желтизной, а кожа белее снега. Я невольно вспомнила мать, у которой была почти такая же белая кожа.
- Ты кто? – Только и смогла я молвить тоненьким, ещё совсем детским голоском.
- Называй меня Ундин. – Ласково улыбнулся, как я этого сразу не заметила, невероятно красивый, по-волшебному красивый, юноша.
И я открыла глаза. Всё то же самое: стол, альбом, ластик, только карандаша не было, вероятно, свалился на пол. Я продолжала сжимать ладонями голову, тяжело дыша и потихоньку приходя в себя. Я медленно отняла руки от висков и, как по сигналу, вспомнила, что именно эта сцена сопровождала меня во время моей нежданной отключки.